— Вы не осмотрите его? — спросил Элейн. — Можете взять его в руки. Я хочу, чтобы вы опознали оружие.
Карлайл повертела револьвер в руках. Свет в комнате был ярким. Она наклонила голову, Элейн с Фоксом ждали. Она в смущении посмотрела на них. Элейн протянул ей складную лупу. Воцарилась полная тишина.
— Ну что, мисс Уэйн?
— Но… очень странно. Я не могу узнать его. Инициалы отсутствуют. Это не тот револьвер.
Глава X
Стилет, револьвер и его светлость
1
— Ну и каковы теперь ставки на фаворита, бригадир Фокс? — спросил Элейн.
— Клянусь Богом, вы всегда говорите: «Когда в деле об убийстве полно экстравагантных штрихов и намеков, оно не должно быть трудным», — сказал Фокс. — Вы остаетесь при своем мнении, сэр?
— Буду удивлен, если наше дело окажется исключением из общего правила, и должен сообщить, что в данный момент оно представляется мне именно таким. Однако последние откровения по меньшей мере проливают новый свет на вашего друга детства. Вы помните, как старый перечник крутил туда-сюда револьвер, когда мы впервые дали ему оружие для осмотра в «Метрономе»? Вы помните, как он еще раз взглянул на револьвер в кабинете и у него случился приступ сухого кашля, а когда я спросил его, что именно он ожидал увидеть, он заорал на меня как оглашенный: «Ну и ну» — да, именно так: «Ну и ну, как вам это нравится!?»
— Уф!
— Он, конечно, давно понял, что это не тот револьвер, который он заряжал в кабинете и взял с собой в «Метроном». Да, и не забывайте, — добавил Элейн, увидев, что Фокс открыл рот, — именно он показывал Скелтону оружие за несколько минут до того, как оно выстрелило. Мисс Уэйн утверждает, что он обратил внимание Скелтона на инициалы.
— Это само по себе выглядит подозрительным, — быстро сказал Фокс. — Зачем было привлекать внимание двух человек к инициалам? Он что-то держал про себя. Ведь мог взять и сказать: «Я стрелял из другого револьвера».
— Тогда почему не сказал?
— Черт его знает.
— Если вы спросите меня, то я скажу: он предпочел удобно сидеть в кресле и наблюдать, как мы выставляем себя дураками.
Фокс ткнул револьвер пальцем.
— Если это не то оружие, которое было подготовлено для концерта, тогда откуда оно взялось, черт возьми? — спросил он. — И в то же время именно из него выпалили треклятым снарядом, дротиком, гвоздем, как угодно, потому что в стволе остались царапины. Значит, кто-то держал этот револьвер наготове, в нем уже сидел дротик, и оставалось только заменить им тот револьвер, который был у лорда Пестерна. Стойте! Что говорится в отчете, мистер Элейн?
Элейн уже читал отчет.
— Энтуисл устроил настоящую баллистическую оргию, — сказал он. — Царапины могли быть сделаны бриллиантами защелки зонтика. На его взгляд, так оно и было. Он прислал микрофотографии в подтверждение своей точки зрения. Он выстрелил этим дротиком — давайте называть этот гибрид дротиком, согласны? — из другого револьвера с таким же диаметром канала ствола и получил «вполне подобные царапины» — так он буквально пишет. Он указывает, что неровные, неправильной формы царапины образовались, когда дротик заталкивали в ствол. На пружинный замок нажали большим пальцем, чтобы дротик вошел в ствол, а затем, уже в стволе, пружина распрямилась и потому дротик не вываливался на пол, даже когда дуло револьвера смотрело вниз. При установке дротик слегка повернули вокруг собственной оси. Вторая царапина имеет причиной сам выстрел: пружина прижимала защелку к металлу, пока дротик не вылетел из револьвера. Энтуисл пишет, царапины в этом револьвере не так глубоки, как в том, из которого он сделал пробный выстрел дротиком, но считает, что по характеру они точно такие же и сделаны одним и тем не орудием. На расстоянии полутора метров дротик попал точно в цель. На более значительных расстояниях наблюдались «растущие дивергенции», обусловленные неравномерно распределенной массой защелки или неравномерным сопротивлением воздуха. Энтуисл добавляет, что был просто поражен составом грязи в стволе — ни с чем подобным в своей практике он не сталкивался. Он взял пробу и послал ее на анализ. Химик-аналитик сообщает, что грязь содержит частицы сажи и вкрапления различных углеводородов парафинового ряда, очевидно, конденсировавшихся из пара.
— Потеха.
— Это все.
— Прекрасно, — сказал Фокс угрюмо. — Прекрасно. Похоже на злую шутку. Дротик, убивший Риверу, вылетел из этого револьвера. Этот револьвер — не тот самый, который его светлость показывал мисс Уэйн и Сиду Скелтону. Но тогда остается признать, что некто стрелял из другого револьвера в то же самое мгновение, когда выстрелил его светлость, и именно этот некто убил Риверу. Вы принимаете такую версию, сэр?
— Я принимаю ее за рабочую гипотезу. Но с оговорками и хочу припомнить наш разговор в машине.
— Хорошо. Итак, после того как Скелтон осмотрел револьвер с инициалами, имел ли его светлость шанс заменить один револьвер другим и произвести смертельный выстрел? Не мог ли он все это время иметь второй револьвер при себе?
— Находясь рядом с десятком людей, общаясь с ними, чокаясь за столом? Определенно не мог. Кроме того, он не знал, что Скелтон захочет осмотреть револьвер. А что он сделал с первым револьвером потом? Помнится, мы его обыскали.
— Спрятал. И он там сейчас преспокойно лежит!
— Где-то в «Метрономе», если мы на верном пути, хотя мы обыскивали заведение. Но продолжайте.
— Итак, сэр, если его светлость не заменял револьвера, то кто это сделал?
— Это могла сделать его приемная дочь. Или кто-то другой из их компании. Они ведь сидели близко к сомбреро. Они пошли танцевать и находились все время между столиком и краем помоста. Некоторое время за столом оставалась одна леди Пестерн. Я не видел у нее ни единого подозрительного движения, но, конечно, и не наблюдал за нею. У всех дам были вместительные сумочки. Изъян этой идеи, бригадир Фокс, заключается в следующем: они не могли заранее знать, что окажутся рядом с сомбреро. И почти наверняка не знали, что лорд Пестерн собирается положить свой страшный револьвер под шляпу.
Фокс пожевал свои короткие густые усы, уперся ладонями в колени и, казалось, ненадолго погрузился в транс. Он вышел из него, забормотав:
— Значит, Скелтон. Сид Скелтон. А не мог ли Сид Скелтон произвести подмену? Вы сейчас напомните мне, что все вокруг смотрели на него, но так ли уж внимательно смотрели? Сид Скелтон…
— Продолжайте, Фокс.
— Сид Скелтон, образно говоря, собственной персоной. Он покинул оркестровый помост, прежде чем на него вышел его светлость. А Сид ушел. Предположим он заменил этим револьвером другой, с инициалами. Предположим, он сразу выскочил на улицу и бросил револьвер в первую канализационную решетку, попавшуюся ему на пути. Сид знал, что шанс хорош и его нельзя не использовать, как вы думаете?
— Как, когда и где он смастерил дротик из куска стержня зонта и стилета и запихнул его в ствол второго револьвера? Откуда достал патроны? И когда добыл револьвер? Скелтона не было в доме лорда Пестерна.
— Вы правы, — мрачно изрек Фокс, — ничего не стыкуется. Странно было бы вам этого не заметить. Ладно, отложим мою гипотезу в сторонку. Кто еще остался? Бризи. Если говорить о подмене, что мы имеем по поводу дирижера?
— Он не приближался к Пестерну — так утверждают все музыканты — со времени осмотра Скелтоном револьвера и вплоть до момента убийства Риверы. Они оставались наедине перед выходом Бризи на сцену, но Пестерн со своей неутомимой страстью освобождать других от подозрений, утверждает, что Бризи не подходил к нему. И помните, что револьвер лежал у Пестерна в заднем кармане.
Фокс вновь погрузился в транс.
— Я думаю, — заговорил Элейн, — что мы имеем перед собой одно из тех дел, в которых сведение на нет невозможностей оставляет нас лицом к лицу с невероятностью, каковую, как вы выразились, faute de mieux[39] приходится принять. И мне кажется, Фокс, что до сих пор мы не сочли мое невероятное предположение невозможным. По крайней мере в его пользу говорит то, что все экстравагантные штришки приобретают в его свете определенную достоверность.
— Я скажу, что мы так и будем топтаться на месте, если ваши рассуждения окажутся единственным, чем мы обладаем.
— А я — что мы так и будем топтаться на месте, если притянем его светлость и построим наше обвинение на предположении, будто он сам заменил револьвер, который зарядил и из которого, по его словам, выстрелил. Хотя Скелтон и клянется, что осмотрел револьвер по собственной инициативе, видел инициалы, а на этом экземпляре их нет. Известно к тому же, что через три минуты после осмотра лорд Пестерн вышел на сцену.
